Библия сама по себе много значила для Б. Л. Пастернака. В "Охранной грамоте" он писал: "Я понял, что, к примеру, Библия есть не столько книга с твердым текстом, сколько записная тетрадь человечества, и что таково все вековечное".
Поэтому интересны библейские мотивы в его творчестве. В романе "Доктор Живаго" получили воплощение как нравственные стороны евангельского учения, так и другие, связанные с главной идеей, принесенной Христом человечеству. "Смерти не будет", так звучит один из авторских вариантов названия будущего романа. По мнению Пастернака, человек должен носить в себе идею бессмертия. Без этого он не может жить. Юрий Живаго считает, что бессмертие будет достигнуто человеком, если он станет "свободен от себя" примет на себя боль времени, примет все страдания человечества, как свои.
И значимо то, что главный герой не только врач, но и поэт. Сборник его стихотворений является результатом, итогом жизни. Это жизнь Юрия Живаго после смерти. В этом бессмертие человеческого духа.
Еще одна тема, которая волнует Пастернака, как и Достоевского. Это тема духовного воскрешения личности. Она явно вплетена в сложный романный ансамбль. Первые строки книги (похороны матери Юры, вьюжная ночь после погребения, переживания ребенка) смысловой зачин этой темы. Позднее Юрию Андреевичу мнится, что он пишет поэму "Смятение" о тех днях, которые протекли между смертью Христа и его воскресением, о том пространстве и времени, когда шла борьба между воскресительной потенцией жизни и "черной земной бурей": "И две рифмованные строчки преследовали его: "Рады коснуться /И надо проснуться".
Рады коснуться и ад, и распад, и разложение, и смерть, и, однако, вместе с ними рада коснуться и весна, и Магдалина, и жизнь. И надо проснуться! Надо проснуться и встать. Надо воскреснуть".
А главный герой романа воскресение понимает так:
"...Вот вы опасаетесь, воскреснете ли вы, а вы уже воскресли, когда родились, и этого не заметили". Доктор Живаго считает, что человек в других людях и есть душа человека, его бессмертие: "В других вы были, в других и останетесь. И какая вам разница, что потом это будет называться памятью. Это будете вы, вошедшая в состав будущего".
Интересна в романе и идея жизни как жертвы. Именно такой жизнью живут герои романа. Для Пастернака важна тема сострадающего тождества души одного человека другому, мысль о неизбежности отдать всего себя за людей. Симушка Тунцова в романе рассуждает: "...Адам хотел стать Богом и ошибся, не стал им, а теперь Бог становится человеком, чтобы сделать Адама Богом". Героям Пастернака присуща любовь к ближним. В "Охранной грамоте" автор писал, что "будущее человека есть любовь". И о главном герое романа так говорится: "...всю жизнь он старался относиться с любовью ко всем людям, не говоря уже о близких и семье". Есть еще один герой Микулицын, который, как и герои Достоевского, живет любовью к ближним. Это про него сказано в романе: "...он преступно добр, добр до крайности. Пошумит, покобенится и размякнет, рубашку с себя снимет, последнею коркою поделится".
В романе Пастернака можно выделить два уклада бытия: естественная жизнь людей (время) и сверхъестественная (вечность). Лишь в контексте вечности жизнь человека и всего человечества получает для писателя смысл. Все события романа, все персонажи то и дело проецируются на новозаветное предание, сопрягаются с вечным, будь то явный параллелизм жизни доктора Живаго с крестным путем, судьбы Лары с судьбой Магдалины, Комаровского с дьяволом.
"Загадка жизни, загадка смерти" над этой тайной бьется мысль автора "Доктора Живаго". И Пастернак разгадывает "загадку смерти" через жизнь в истории-вечности и в творчестве. Вот почему у гроба Живаго любящая его женщина
[ощущает "веяние свободы и беззаботности".
Этого писателя всегда бесконечно трогало чудо жизни.
'Он никогда не утрачивал ощущения первичной красоты того, что нас непосредственно окружает. Этому Пастернак отдал свою жизнь, и это, собственно, его в ней держало. Но он никогда не обособлял себя от времени, просто пытался утвердить гармонию того существования, с которым он пришел в жизнь. Вот этим нам и дорог Пастернак. В этом залог его если не вечной, то, во всяком случае, длительной жизни.