В. Распутин Живи и помни. Понятия "традиция" и "новаторство" неразрывно связаны. В искусстве любое новаторство возможно лишь при глубоком осмыслении того, что уже открыто, создано предшественниками. Так, лишь крепкие корни позволяют дереву расти и плодоносить. Творчество Распутина как бы "вырастает" из твор-чества Достоевского и Горького; наш современник продолжает размышлять над проблемами, мучившими его великих учителей. Но в своих романах он стремит-ся понять, как сегодня звучат эти вечные проблемы. Роман "Живи и помни" созвучен прежде всего "Преступлению и наказанию" Достоевского. Страстное опровержение Достоевским того в Раскольникове. что является антигуманным и противоречит человеческой натуре самого героя, осуществляется в романе "Преступление и наказание" не только через диспут "идей", что соответствует социально-философской сущности романа, но и в столкновении "идеи" героя с его натурой, когда последняя "не выдерживает", и это отражает своеобразие г.-сихологическ, основы романа. Путь героев Распутина к гибели исторически обус-ловлен и закономерен, но тут уже другая литературная традиция, открытая М.Горьким, рассматривавшим мир не только с точки зрения решения нравственно-философских проблем, но, прежде всего, с точки зре-ния перспектив социально-историч. развития. И это не только не снимает, но весьма часто включает трагич. начало в советский роман и повесть XX века. Сам Гуськов хотел бы переложить вину на "рок", пе-ред которым бессильна "воля". Не случайно поэтому через всю повесть красной нитью проходит слово "судьба", за которое так цепляется Гуськов. Нежелание признавать необходимость личной от-ветственности за свои поступки - это один из тех "штрихов к портрету", которые раскрывают червоточи-ну в душе Гуськова и обуславливают его дезертирство. Писатель открыл нам причину преступления Гуськоза, показав эту особенность его характера. Однако Распу-тин возводит конкретно-исторический факт в ранг со-циально-философских обобщений, что сближает его с такими предшественниками, как Достоевский и Горь-кий. Распутин мог опереться на художественный опыт Достоевского. Показывая же разрушение личности человека, пре-давшего интересы и идеалы народа, как процесс не-обратимый, без нравственного воскресения, Р. идет по пути, проложенному Горьким. Здесь мы подошли к самому сильному проявлению разрушения личности "преступившего11 нравственные (общественные) и "природные" законы . к разрушению им самим природы, ее главного стимула - продолже-ния жизни на земле. Прежде всего, это убийство те-ленка на глазах матери-коровы. Удивительно это: ко-рова "закричала", когда Гуськов занес топор над ее ребенком. Падение Гуськова и невозможность для не-го нравственного воскрешения становятся очевидными именно после этой высокохудожественной, потря-сающей сюжетной ситуации . убийства теленка. Идею повести невозможно постичь без судьбы Насти, которая тоже "преступила", но совсем иначе. В критике факт самоубийства Насти уже трактовали, во-первых, как "высший суд над дезертиром Андреем Гуськовым". и, во-вторых, как "суд над самой собой, своей бабьей, женской, человеческой слабостью". У Насти есть основания считать себя виноватой: она, действительно, противопоставила себя людям. Повесть заканчивается авторским сообщением, что о Гуськове не говорят, "не поминают" - для него "распалась связь времен", у него нет будущего. Автор говорит о Насте как о живой (нигде не подменяя имени "телом" или " покойницей"). "А Настю на чет-вертый день прибило к берегу... За Настей отправи-ли Мишку- батрака. Он и доставил Настю обратно на лодке... И предали Настю земле среди своих... После похорон собрались бабы у Надьки на немудреные по-минки и всплакнули: жалко было Настю". Этими словами, знаменующими восстановившуюся для Насти"связь времен" (традиционная для фольклора концовка . о памяти героя в веках), закан-чивается повесть В.Распутина, представляющая собой синтез социально-философской и социально-психологической повести, оригинальная повесть, на-следующая лучшие черты русской литературы, тради-ции Достоевского и Горького.